И увидел «его».

Человек с обезображенным лицом, бросив на меня недобрый взгляд, вошёл в один из соседних вагонов.

Это ведь тот самый охотник! Неужто, зараза, он так и не успокоился⁈

Я вбежал в вагон, и поезд тут же тронулся. Лишь тогда я осознал, что нам предстоит провести целых два часа в одном поезде с убийцей.

Глава 18

— Алексей, ты чего это? — спросил меня Синицын, когда мы вошли в поезд. — Выглядишь так, будто вот-вот убьёшь кого-то. Знакомого увидел?

Не представляю, какие я сейчас транслировал эмоции, раз даже Илья заметил моё желание — прибить человека. Я ведь объяснил охотникам, чтобы они ко мне не лезли. Предупредил, что с ними случится, если они ещё раз попытаются ко мне сунуться.

Теперь придётся решать вопрос по-плохому.

— Да, увидел одного старого «друга», — ответил я. — Соня, Илья, вынужден снова вас ненадолго оставить.

— Алексей, ты куда? — неожиданно спросила девушка. — Может, я могу тебе чем-то помочь?

Я с трудом сдержал смешок, представив, что случится, если она попытается «помочь». Нет уж, даже если бы я согласился принять помощь от юной дамы… Перевёрнутый поезд нам точно не нужен.

— Нет, Сонечка, посиди с Ильёй. Обменяйтесь впечатлением о прошедшем дне. И проследите за здоровьем Лаврентия Сергеевича. А я скоро вернусь, — произнёс я и пошагал в соседний вагон.

Видимо, главарь охотников за головами решил, что я буду сидеть на месте и ждать, когда он придёт за мной сам. Что ж, Влад, как бы не так. Я уже иду за тобой сам.

Найти противника не составило труда. Он сидел совсем один на скамье в самом конце последнего вагона. И старательно скрывал повреждённое мной лицо. Я уселся напротив него, чем сильно удивил врага. Он явно не ожидал, что я приду к нему сам.

— Ну и что ты здесь забыл? — прошептал я. — Мне казалось, что мы договорились, разве нет? Ты так ничего и не понял?

— Закрой рот, Мечников, — прорычал он. — Моя команда потянула меня вниз, поэтому я и не справился. А теперь я тебя достану. Хочешь ты того или нет — но я приеду в Хопёрск и буду следить за тобой день и ночь. Ты даже спать не сможешь, осознавая, что я рядом.

— Громкие слова, Владислав, — усмехнулся я. — Хочешь сказать, что один ты сильнее, чем со своими людьми?

— Они — болваны, — оскалился он и тут же съёжился от боли в лице. — Только спутали мне карты…

— Я понять не могу, ты что, оправдываешься передо мной? — удивился я. — Пытаешься объясниться перед своей жертвой, почему не смог её убить?

— Убить я тебя, может, и не смог, — фыркнул он. — Пока что. Зато в отличие от своих бывших напарников, не побоялся за тобой последовать. У меня теперь есть личная цель. Не просто схватить тебя и отвезти в Санкт-Петербург, но и отомстить. Меня ведь раньше называли красавчиком, Мечников. Природа не одарила меня магией, как тебя, зато дала лицо, от которого все девки в восторге. И что ты, сука, с ним натворил⁈

А я этого уродца недооценил. Мне не хотелось лишать человека жизни, поэтому я лишь припугнул эту шайку. Но Владислав, похоже, совсем ничего не понял.

Проблема только в том, что я не могу затеять с ним борьбу прямо в поезде. Да и обратный виток уже истощён. Когда я дал клятву лекаря, мана устремилась в остальные витки, оставив повреждающий нетронутым.

Но позволить ему доехать до Хопёрска… Нет, так поступить я не могу. Иначе в городе возникнет очередная угроза для меня и моей семьи.

— Как только мы остановимся в Аткарске, — произнёс я. — Выходи из вагона и больше не возвращайся. Меня ты всё равно одолеть не сможешь. Лицо ты своё потерял, но у тебя всё ещё есть шанс сохранить свою жизнь.

Я поднялся и направился назад — в свой вагон. Мне придётся тщательно следить за его действиями до Аткарска. Если же он не высадится… Я буду вынужден пойти на крайние меры.

— Что там у тебя стряслось? — спросил Илья, когда я присел рядом с ним. — Только не говори, что за тобой увязались те люди, которые твоё пальто изрезали!

— Пальто изрезали? — испугалась Соня.

Девушку из бюро я забирал уже в темноте, поэтому она не заметила, в каком состоянии находится моя одежда.

— Всё в порядке, вам об этом переживать точно не стоит, — уверил спутников я.

А затем решил перевести тему и обратился к Кораблёву:

— Лаврентий Сергеевич, как себя чувствуете?

— Как вам сказать, господин Мечников? — тяжело дыша, произнёс он. — Воздух кажется спёртым. Бок правый болит… Но пока живой, благодаря вам и господину Разумовскому.

Болит правый бок? Значит, велика вероятность, что метастазы попали в печень. После возвращения в Хопёрск я хочу ему помочь. Но прекрасно понимаю, что шанс потерять пациента весом. Онкология на поздних стадиях и в моём мире практически не лечилась. А уж здесь…

Я в любом случае сделаю всё, что смогу. Но назревает серьёзный вопрос. А как отреагирует клятва лекаря, если я не смогу спасти безнадёжного пациента? Сочтёт это нарушением? Или, наоборот, поощрит меня за то, что я пытался его вылечить?

Мне явно стоит вновь обратиться к трактату Асклепия. А ещё не помешает поговорить с Василием Ионовичем Решетовым с глазу на глаз. Раз это книга ранее находилась у него, что-то ему о ней да известно.

Прошёл час. Лаврентий Кораблёв задремал, а мы с Соней и Ильёй обсуждали события последних суток. К концу дня Софья Бахмутова разговорилась не на шутку. Ещё с утра ей было трудно даже находиться рядом с нами, а теперь она болтала без умолку. Видимо, стресс её немного раскрепостил.

На этот раз поезд всё же остановился в Аткарске. Стоянка в этом городе составляет ровно три минуты. Я подошёл к противоположному окну и стал наблюдать за покидающими поезд пассажирами.

Но никак не мог найти среди них Владислава. Вскоре послышался крик проводника:

— Всем провожающим покинуть вагон! Поезд отправляется!

И уже через полминуты мы вновь тронулись с места.

Он не вышел. Я, конечно, мог его не заметить, но это был бы верх невнимательности с моей стороны. Пропустить хромающего изуродованного головореза — это ещё нужно умудриться.

Поезд набрал скорость. Я взглянул в окошко, что вело в тамбур, и заметил, как по коридору соседнего вагона ко мне шагает Владислав. Его походка отдавала уверенностью, а во взгляде единственного уцелевшего глаза пылала жажда убийства. Она-то его и ослепляла.

Проклятье!

Я ринулся ему навстречу. Пустить в свой вагон охотника я не мог. Соня, Илья и Кораблёв видеть этого человека не должны. И тем более, ему не стоит видеть их. Иначе он будет угрожать, преследуя близких мне людей.

В тамбур мы с Владиславом ворвались одновременно. Двери за нашими спинами захлопнулись. В руках головореза блеснул голубоватый кинжал. Похоже, оружие было заговорено какой-то магией.

— Я уже понял, что ты иссяк в прошлой схватке, Мечников, — просипел он. — До Хопёрска ты не доедешь. Я срежу твою башку и отвезу её графу Юсупову.

У меня было всего несколько секунд, чтобы отреагировать на предстоящую атаку. Доставать саблю в тамбуре бессмысленно. В таком тесном пространстве ножу она проиграет — я даже размахнуться не смогу.

И обратный виток иссяк…

Однако у меня возникла другая затея. Единственный способ победить. Риск велик, но иного выхода у меня нет. Краем глаза я заметил, как мы проехали тот самый злополучный дорожный знак, из-за которого в прошлый раз застряли в пространственной аномалии.

Я бросился на Владислава, выставив вперёд правую руку. А затем заставил всю его собственную микрофлору расплодиться с безумной скоростью. Если обратный виток убивает бактерии, значит, лекарская магия может ускорять их рост!

Сначала бактерии в кишечнике, затем на коже и, наконец, в ране, которая покрывала половину лица.

Охотник выронил нож и попятился в сторону. Он не знал, за что хвататься. Его живот переполнило массой микроорганизмов, а лицо горело, будто к нему приложили раскалённый металл.

Мне осталось сделать лишь одно. Подтолкнуть Владислава.